Как можно догадаться, первой крупной станцией на обратном пути была Шарья...
Пока я бегал за пивом в Шарье, в моё купе сели две пассажирки – мама с дочкой лет восьми. На этом все чудеса должны были закончиться, я просто возвращался в Москву, как самый обычный пассажир самого обычного купейного вагона.
Так, собственно, и было до утра воскресенья.
А утром мама вдруг спросила меня, коренной ли я москвич, имея ввиду, хорошо ли я умею ориентироваться в этом огромном для неё городе. Я спросил, что конкретно её волнует. Оказалось, что она боится запутаться в выходах со станции метро "Юго-Западная". Ну, да, там запутаться несложно. Но я немного знаю те места, потому что... ну, неважно. А какая им нужна улица? "26-ти бакинских комиссаров". А, ну знаю я эту улицу. Сам к ней выходил неоднократно. Тут, наконец, стабилизировалась мобильная связь, и я смог даже загрузить карту с нужным перекрёстком и всеми выходами, чтобы показать и рассказать. А чего же они там забыли, на этой улице? Ну, то есть, я, конечно, могу догадаться, что может понадобиться там маме с маленькой дочкой из другого города. Но почему же именно это? Я не выдержал. "А у вас там знакомые или родственники?" – "Там больница". – "Какая?" – спрашиваю я, хотя знаю ответ. Мне нужно было выдохнуть, я, оказывается, всё-таки, впечатлительный.
Нет, там не ужас-ужас, но приятного всё равно мало, а ложатся они в "педиатрию".
Отставляю им свои координаты "на всякий случай", потом, когда приезжаем в Москву, помогаю донести до метро чемодан. Вряд ли она ко мне обратится, она из тех, кто не любит просить. Пусть у них всё будет хорошо.
Дорогое Мироздание, ты на что-то намекаешь? Можно, я пока не пойму твой намёк? Я еще не готов вернуться.
PS: А маму зовут Люба.
